– В России, – начал он, – стандартные западные методы не всегда работают. Сплав мистицизма и пофигизма, предложенный уважаемыми западными коллегами (тут он отвесил в мою сторону прямо-таки издевательский поклон) не охватывают всей российской аудитории, а главное, они мало подходят для работы среди наших главных подопечных – христиан. Мелочные грешники, нехотя бредущие в ад по трясине глупой лжи и никчемного воровства – ни Врагу свечка, ни нам кочерга, с ними и возиться не интересно. Они сами делают за нас нашу работу. Но вот ревностные христиане…
Да, тут он прав! Всякий, кто хоть раз лакомился фанатиком-кровопийцей, вовек не забудет манящего вкуса! Только в наши дни они в основном водятся на Ближнем Востоке, а тамошние бесы слишком неохотно делятся лакомствами с западными коллегами.
– Мы, – продолжил Буквогрыз, – хотим найти подходящую замену фанатикам былых времен. Я называю этот вид «виртуальными инквизиторами». Да, в наши дни невозможны Варфоломеевские ночи, но зато мысли и слова распространяются со скоростью света, а для нас такая среда питательна, как бульон для бактерий. Тут даже не нужно изобретать новых религий (ну да, как же, подумал я, это вам просто не под силу), тут достаточно правильно подать старые. Как известно, знание – сила, а полузнание – страшная сила.
Мы заставим их отстаивать чистоту и правильность своей веры – так, чтобы было как можно больше чистоты и правильности, и как можно меньше самой веры, а главное – ни капли любви. Пусть они не ищут защиты у Врага, но защищают Самого Врага от конкурентов, яростно и слепо отстаивая своё собственное понимание Врага и Его Церкви. С каждой словесной баталией, неважно, выигранной или проигранной, их человеческое представление о Враге будет всё площе и примитивнее, оно будет всё надежнее вытеснять из их душ подлинный образ Врага.
Пусть они настаивают на безукоризненном исполнении избранных правил, путая средство с целью, чтобы все силы и время у них уходили на строительство стены, отгораживающей их от внешнего мира, чтобы некогда было им взглянуть на свой внутренний мир. Пусть они жадно впиваются в несколько строк библейского текста и забывают не только об остальных страницах Книги Врага, но и о Том, к Кому могла бы привести их эта Книга.
Пусть, например, они возьмут на вооружение слова Врага о том, что спасение (так они называют попытку ускользнуть от оплаты справедливого счёта) человек приобретает только через веру. Тогда они легко смогут убедить себя, что вера в данном случае значит «наше собственное вероисповедание, как оно изложено в книгах и одобрено соответствующими инстанциями». Теперь вместо живой веры им нужна мёртвая догматическая схема, и братоубийственная война за неё становится священным долгом. Кто сказал, что такое было возможно лишь в средневековье? Если они и не возьмут в руки меч, то только по своей хилости, да ещё из уважения к уголовному кодексу. А в мыслях и чувствах, не скованных никакими внешними рамками, и мечи засверкают, и костры заполыхают. Собственно, чего нам ещё тогда желать?
Или пусть они, наоборот, твёрдо запомнят, что «Враг есть любовь» и заставят себя и других забыть, что это лишь одно из имен Врага. Тогда они уговорят себя, а может быть, и других, что «Враг есть любовь и только любовь», и что Он никогда не называет себя Царем или Судией, а если и называл в прошлом, то очень давно и в переносном смысле. А раз так, то нет заповедей и не будет суда, а есть лишь переливчатое море собственных эмоций, которое так легко отождествить с любовью. И если кто-то им возразит, пусть они ответят со всей принципиальностью и прямотой, что только их прочтение Книги Врага истинно: «Бог есть любовь, а если вы с этим не согласны, то вы фарисеи, законники и просто сволочи! Я сказал!»
Главное что? Главное – пусть не позволяют ни себе, ни другим с детской открытостью выходить навстречу Врагу. Слишком велики шансы, что он примет их наивность за праведность, как уже случилось однажды с одним арамейским бродягой и с тех пор повторяется без конца. Возмутительная неразборчивость со стороны Врага! И пусть они непрестанно лелеют чувство собственного превосходства и исключительности, то самое здоровое чувство, которое побудило в своё время нашего нижайшего отца восстать против унизительного подчинения Врагу. Ничего, что при этом они будут поминутно поминать Врага, ведь Он будет для них только средством и объектом, а не целью.
У христиан заведена отвратительная мода говорить о себе: «я великий грешник». На самом деле сама человеческая природа восстаёт против таких слов, и мы легко можем помочь нашим подопечным избавиться от дискомфорта. Достаточно перевести разговор с «я» на «мы»: я-то сам, конечно, грешник, но зато мы – единственно правильная церковь, мы – народ-врагоносец, мы – жертвы всемирного заговора. И вот уже оправданы любые гадости и глупости по отношению к тем, кто «не мы», ведь это же не для себя, смиренного и грешного, а для святых и несчастных «нас».

Андрей Десницкий "Записки Балабола"